Короче, рассказываю про новый Memory Tree. Он был начат ещё в Томске, что символично.
Некоторое время спустя увидел фотографию Ромы. Щёлкнуло — это оно. Трек был еле готов наполовину, а я уже знал какую хочу обложку. Вот прям её — даже без лисички поверх.
Хотелось навернуть мракоты вначале. Чтоб не было понятно, а что вообще за трек-то впереди? Нас так и будут мучать каким-то шумами? Матвей ударился в эмбиент? Это вступление — оно всё про выход. Напряжение заканчивается звуками ночи и шумом какого-то прибора в правом ухе. Эти несколько секунд посвящены… фонарю в посёлке Басандайка. Шумит именно этот фонарь.
Я очень любил ходить одним маршрутом до Просторного. По Нахимова, через Буревестник, вниз по ул. Басандайской, сквозь посёлок Басандайка, через лес и наконец Просторный. Расстояние, кстати, приличное. С дремучей части Буревестника начиналось самое волшебство. Там почти не встречаются люди. Машины по вечерам не жалуют спуск по Басандайской улице. Ходил я, как правило, поздно. Иные разы совсем под темень. В очередной такой раз меня зацепил образ фонаря в посёлке. Вокруг была непроглядная чернота, а фонарь, казалось, испускал защитный купол золотистого света. Лампота. Уходить не хотелось: просто стоял посреди улицы и слушал ночь под жужжание фонаря.
После этой паузы идёт тягучая, печальная мелодия. Она придумалась ещё в Томске. Правда, тогда она была громче, синтезированнее, под жёсткие удары больших барабанов. Уже здесь успокоил этот отрезок. Если раньше ведущую мелодию исполняли резкие синтезаторные «пилы», то теперь здесь органика: записанная в несколько дублей скрипка и китайская флейта Ди. Ударных почти не осталось, только разовые глубокие бумы.
Далее идёт лёгкость: стаккато на флейте, пиццикато на скрипке и совсем легкомысленное, высокое пианино. Чтоб вообще весело, вступает глокеншпиль (колокольчики). Показался уместным какой-нибудь, чуть ли не «для латины», бас. Такой шагающий, как бы догоняющий убегающие высокие инструменты. Мелодия баса дублируется средним пианино — для ясности.
Опять же, ещё в Томске появилась следующая часть трека: шумная, с перегруженными гитарами и синтезаторными прыжками через октаву. Понравился этот фокус: оно как бы очень тупо — синтезатор долбит одну и ту же ноту в разных октавах, как бы не менялся гитарный фон. Такой ничем неприкрытый примитивизм. А если продублировать низкие доли синтезатора бас-бочкой, а высокие — малым барабаном, то даже и покачивает.
Нужно было соединить «культурную», оркестровую часть с этой «грубой», шумной частью. Внезапно, мелодия черезоктавного синтезатора хорошо легла на кларнет. Получилось эдакое кукование. Вокруг этого мостика вырос ни то джазовый, ни то фьюжновый фрагмент. Долго в этих жанрах я держаться не могу: не то чтобы это моё, да и умения особо нет. Пытался глубоко в это настроение не залезать и таки выбраться во что-нибудь пацанское, что-нибудь потупее. Собственно, начинается громкая часть.
Хотелось не опускать заданный Memory Tree III уровень эпоса. Надо чтобы трубы, чтобы много смычковых, чтобы хор. Всё сюда, всё в борщ. Изначально там были только гитары и синтезаторы, но симфоническая громада в очередной раз сделала интереснее. До последнего хотел оставить только рокбенд, но не могу себе отказать в выразительности оркестра.
А заканчивается это… цитатой из Шакиры: песня Hips Don’t Lie. Как же я люблю этот риф на трубе. Он как раз неплохо смотрится в роли выхода: мелодический спуск вниз помогает передать идею. Другой же мотив цитирования — джаст фор лулз. Чтобы разбавить серьёзность. Лично я воспринимаю это как своеобразный юмор.
Дальше идут две части, придуманные уже на новом месте. Следующий фрагмент сменяет размер на ¾. Я тогда только-только купил новые клавиши, и пока тестил, нотка за ноткой, нарисовалась эта часть. Решил увековечить момент, как дань новому клавишному инструменту. Плюс здесь, как мне кажется, достаточно насыщенный ритм. В ассортименте хлопки, синтезированные колокольчики в конце такта (плак-плак) и разгуливающий бас.
Примерно в то же время начала проклёвываться часть, ставшая завершением трека. Всё думал, что же пускать после шумной части — ¾ или вот этот двухаккордовый риф. Больно уж полюбил эту низкую последовательность: гитара, продублированная пианино, звучала уверенно, а в купе с битом — качёво. Даже хотел сделать вставочку, на манер «Да там чтонть потупее надо», мол, «А вообще, весь трек существует ради вот этого рифа». Но решил не повторять шутку дважды. Когда же подключаются трагические смычковые — совсем кайф.
Закончить трек хотелось как-то просто. Чтобы без жирной точки. Такой, знаете, типа «Прощайте надолго!». В конце Memory Tree IV должны были быть отнюдь не многоточие или точка, а всего-то запятая… ну ладно, точка с запятой.
Ведь больше длинные паузы не нужны. Инструменты почти все приобретены. Недавно снова флейтой обзавёлся: она звучит в мостике между ¾ и двухаккордовым рифом. Кстати, кому интересно, речь «в начале конца» — это фрагмент из фильма «Дьявол и Дэниэл Уэбстер».
До новых треков!